В.И.Вернадский. 1886 год

В созвездии научных имен ­Владимиру Ивановичу Вер­надскому принадлежит особое место. Он был не просто выдающимся ученым, внесшим значительный вклад в непосредственно изучаемые им науки — геологию, минералогию, кристаллографию, но великим мыслителем, организатором науки, создателем нескольких новых наук, учения о биосфере и ноосфере, науковедения. Будучи выпускником Санкт-Петербургского университета и сохраняя всю жизнь связь с ним, он был весьма осведомлен о достижениях ученых. Его учения о биосфере и ноосфере — свидетельства тесной связи с коллегами многих факультетов университета. О значении Петербургского университета в формировании науки того времени свидетельствуют многочисленные высказывания гениального ученого. Приведем лишь одно из них: «Петербургский университет того времени в физико-математическом факультете, на его естественном отделении, был блестящим. Менделеев, Меншуткин, Бекетов, Докучаев, Фаминцын, М.Богданов, Вагнер, Сеченов, Овсянников, Костычев, Иностранцев, Воейков, Петрушевскнй, Бутлеров, Коно­валов оставили глубокий след в истории естествознания в России. На лекциях многих из них — на первом курсе на лекциях Менделеева, Бекетова, Докучаева — открылся перед нами новый мир, и мы все бросились страстно и энергично в научную работу…»

После его смерти идеи В.И.Вернадского не только не утратили своего значения, но напротив, их роль в жизни современного общества неуклонно возрастает, они становятся одной из доминант мирового общественного сознания в эпоху глобальных проблем современности. В связи с этим представляется интересным рассмотреть основные особенности научных и философских идей великого ученого.

Энциклопедизм творчества

Прежде всего следует подчерк­нуть универсальный характер научного творчества ученого, его обращенность как к вершинам академической науки, так и к перспективам практического использования её достижений, а также к быту и идейной оснащенности деятелей науки. Не случайно его идеи и его деятельность привлекали широкое внимание выдающихся умов в нашей стране и далеко за её пределами. Петербургский университет озарен гениями многих лауреатов Нобелевской премии. К их числу, к великому сожалению, не относятся ни В.И.Вернадский, ни один из его великих учителей — Д.И.Менделеев. Однако их имена многократно цитируются лауреатами знаменитой премии. Более того, исследователи творчества В.И.Вернадского ставят его в один ряд с М.В.Ломоносовым — в России и деятелями эпохи Возрождения — в Европе. Такие сопоставления обусловлены тем, что доминирующими тенденциями развития науки во времена Вернадского были тенденции дифференциации и увеличения числа научных ветвей. Между тем, его мысль вела к широким теоретическим обобщениям огромного эмпирического материала и к объединению усилий значительного числа исследователей.

Характерной чертой Вернад­ского было стремление рассматривать любые явления не с узкоспециальных позиций, а в более широком плане, в соотношении с другими явлениями данной области природы, а также в связи с историей их познания и с общественной практикой человека.

Преодолению ограниченности узкоспециального подхода к изучаемым явлениям способствовало знакомство Вернадского с состоянием других областей естествознания, занятия философией, интерес к общественной жизни, к истории науки. Энциклопедичность интересов Владимира Ивановича выражалась и в многообразии его знакомств с людьми, занимавшимися совершенно различными науками, в его способности вести с ними содержательные разговоры. С Д.С.Рождественским Вернадский говорил о физике ядра, с Н.Я.Марром — о яфетической теории, с Д.Д.Плетневым — о научных основах кардиологии, с Н.И.Вавиловым — об окраске растений и о сортах пшеницы. Постоянным собеседником Вернадского был Иван Петрович Павлов.

В.И.Вернадский (стоит третий справа) среди профессоров, покинувших Московский университет в знак протеста против политики министра народного просвещения в феврале 1911 года

Развитие науки — в единстве с другими формами знания

Это было второй характерной чертой научного творчества В.И.Вернадского. Проводя существенное различие между наукой, религией, искусством, моралью и понимая невозможность подмены одного другим, Вернадский в то же время подчеркивал взаимосвязь и взаимодействие этих сфер духовной реальности. Особое внимание ученого привлекала взаимосвязь философии и науки. Гению Вернадского принадлежат два крупных внутринаучных синтеза: осуществление интеграции наук о неживой и живой природе и создание учения о биосфере; интеграция естественнонаучных и социальных идей в концепции ноо­сферы.

Рассматривая духовную жизнь человечества в целом, ученый, не отрицая значения в ней религии, философии и искусства, особо подчеркивал роль науки в решении глобальных проблем, стоящих перед человечеством, в превращении биосферы в ноосферу.

«Есть одно коренное явление, которое определяет научную мысль и отличает научные результаты и научные заключения ясно и просто от утверждений философии и религии, — это общеобязательность и бесспорность правильно сделанных научных выводов, научных утверждений, понятий, заключений. Научные, логически правильно сделанные действия имеют такую силу только потому, что наука имеет свое определенное строение и что в ней существует область фактов и обобщений, научных, эмпирически установленных фактов и эмпирически полученных обобщений, которые по своей сути не могут быть реально оспариваемы. Такие факты и такие обобщения, если и создаются временами философией, религией, жизненным опытом или социальным здравым смыслом и традицией, не могут быть ими, как таковые, доказаны. Ни философия, ни религия, ни здравый смысл не могут их установить с той степенью достоверности, которую дает наука. Их факты, их заключения и выводы все должны быть опробованы на оселке научного знания».

«Философия /…/ предвосхищает целые области будущего развития науки…»

Значительное место в идейных поисках ученого занимала философия, занятиями которой он уделял много времени со студенческих лет и до самой кончины. Основной акцент в этих занятиях делался на рассмотрении соотношения философии и науки. Здесь им были высказаны многие глубокие мысли, не всегда бесспорные, много позднее повторенные и обсуждаемые другими науковедами. К сожалению, вклад В.И.Вернадского в историю и философию науки недостаточно освещен в современной литературе по философии науки. Хотя исследователями творчества великого ученого было неоднократно отмечено, что интерес к философии и её воздействию на развитие науки пронизывал всю его духовную жизнь.

«Взаимоотношения между наукой и философией усложнились еще более под влиянием постоянного и неизбежного расширения области, подлежащей ведению науки. Наука неуклонно, постоянно захватывает области, которые долгие века служили уделом философии или религии, встречая укоренившиеся там построения и обобщения, которые не выдерживают критики и проверки научными методами искания».

Философская тенденция в научном творчестве В.И.Вернадского была настолько сильна, что, пытаясь бороться с ней, стремясь не дать ей возможности стать доминирующей, ученому приходилось сознательно, но не без внутренних колебаний и сожаления, идти по пути жесткого ограничения философского полета своей мысли. А полет этот был очень стремителен и размашист. Философская мысль В.И.Вернадского часто опережала развитие его научной мысли в области естествознания. Благодаря этому она освещала последней дорогу вперед. Однако ученый понимал, что здесь таится и большая опасность — прежде всего для самих философских обобщений, их глубины и обоснованности. И он боролся против этого, как он сам говорил, «великого соблазна» заняться философскими проблемами ранее, чем будут получены необходимые для этого точные и неоспоримые эмпирические данные.

С присущей ему скромностью, В.И.Вернадский отзывался о себе как о человеке далеком от философии. Между тем еще в 1902 году в письме жене он писал: «Ты знаешь, что я смотрю на значение философии в развитии знания совсем иначе, чем большинство натуралистов, и придаю ей огромное, плодотворное значение. Мне кажется, это стороны одного и того же процесса — стороны совершенно неизбежные и неотделимые, они отделяются только в нашем уме. Если бы одна из них заглохла, прекратился бы живой рост другой. Развитие научной мысли никогда долго не идет дедукцией или индукцией — оно должно иметь свои корни в другой — более полной поэзии и фантазии области: это или область жизни, или область искусства или область, не связанная с точной дедукцией или индукцией, рационалистическим процессом — область философии. Философия всегда заключает зародыши, иногда даже предвосхищает целые области будущего развития науки, и только благодаря одновременной работе человеческого ума в этой области получается правильная критика неизбежно схематических построений науки. В истории развития научной мысли можно ясно и точно проследить такое значение философии, как корней и жизненной атмосферы научного мышления» (Из письма к Н.Е.Вернадской 24 июля/7 августа 1902 г., Нюрнберг).

«Человечество едино…»

Особенности духовной жизни XX века коренятся, согласно Вернадскому, в планетном единстве человечества, в его вселенскости, в превращении совокупной энергии объединенного человечества в геологическую силу. Рассматривая взаимоотношения философии и науки, ученый отмечал их противоречивый характер и различную роль в прогрессе познания. Кардинальные изменения в познании он связывал с глубокими изменениями в биосфере, в материальной и духовной жизни человечества, с началом превращения биосферы в ноосферу.

Человечество едино, и хотя в подавляющей массе это сознается, но это единство проявляется формами жизни, которые фактически его углубляют и укрепляют незаметно для человека, стихийно, в результате бессознательного к нему устремления. Жизнь человечества, при всей ее разнородности, стала неделимой, единой. Событие, происшедшее в захолустном уголке любой точки любого континента или океана, отражается и имеет следствия — большие и малые — в ряде других мест, всюду на поверхности Земли.

Человек впервые реально понял, что он житель планеты и может — должен — мыслить и действовать в новом аспекте, не только в аспекте отдельной личности, семьи или рода, государств или их союзов, но и в планетном аспекте. Он, как и всё живое, может мыслить и действовать в планетном аспекте только в области жизни — в биосфере, в определенной земной оболочке, с которой он неразрывно, закономерно связан, и уйти из которой он не может. Его существование есть ее функция. Он несет ее с собой всюду. И он ее неизбежно, закономерно, непрерывно изменяет.

Одновременно с полным охватом человеком поверхности биосферы — полного им ее заселения, — тесно связанным с успехами научной мысли, т.е. с ее ходом во времени, в геологии создалось научное обобщение, которое научно, по-новому вскрывает характер переживаемого человечеством момента его истории.

Этот момент состоит в понимании геологами новой геологической роли человечества. Эти мысли в менее ясной форме высказывались еще в начале ХХ века Шухертом [1858–1942] в Нью-Хейвеле и А.П.Павловым [1854–1929] в Москве. Ими уже отмечалось давно замеченное изменение, какое появление человечества вносит в окружающую природу. Такое проявление Homo sapiens они сочли за основу для выделения новой геологической эры наравне с тектоническими изменениями.

Глобализация общественной жизни ведет к нарастающей глобализации науки (её универсализации и интернационализации). Это, в свою очередь, способствует развитию контактов между различными областями духовной жизни (философией, религией, наукой, искусством, этикой, обыденным сознанием), между различными науками, между отдельными ветвями наук. Вернадский отмечал противоречивость таких контактов: их стимулирующее влияние на прогресс духовной жизни в одних случаях и негативное влияние — в других.

«Мы специализируемся не по наукам, а по проблемам…»

Мемориальная доска, посвящен- ная В.И.Вернадскому, на здании Двенадцати коллегий. Установлена в 1985 году

Роль философии в этом взаимодействии важна не сама по себе, а в тех концептуальных системах, которые создаются на основе фундаментальных наук и философии. Это обстоятельство было отмечено В.И.Вернадским еще в первой трети прошлого века. Характеризуя наиболее важные изменения в науке, ученый писал: «В наше время рамки отдельной науки, на которые распадается научное знание, не могут точно определять область научной мысли исследователя, точно охарактеризовать его научную работу. Проблемы, которые его занимают, всё чаще не укладываются в рамки отдельной, определенной, сложившейся науки. Мы специализируемся не по наукам, а по проблемам».

И здесь возникает коллизия между образованием и будущей деятельностью ученого. Образование обычно принято строить по дисциплинарному принципу, а последующая исследовательская деятельность ученых и научных коллективов нацелена, как правило, на решение междисциплинарных проблем и методов их исследования. И то, и другое требует выхода за рамки той дисциплины, по которой был подготовлен специалист. Возникшую трудность пытаются разрешить, формируя научные коллективы из представителей различных научных дисциплин. На пути их взаимопонимания между членами таких коллективов на первых порах возникают серьезные «барьеры», связанные с различием концептуальных построений и научного языка различных дисциплин. Об этом хорошо сказал создатель кибернетики Н.Винер: «В настоящее же время лишь немногие ученые могут назвать себя математиками, или физиками, или биологами, не прибавляя к этому дальнейшего ограничения. Ученый становится теперь топологом, или акустиком, или специалистом по жесткокрылым. Он набит жаргоном своей специальной дисциплины и знает всю литературу по ней и все ее подразделы. Но всякий вопрос, сколько-нибудь выходящий за эти узкие пределы, такой ученый чаще всего будет рассматривать как нечто, относящееся к коллеге, который работает через три комнаты дальше по коридору».

Отстаивая единство философского и научного знания, Вернадский видел историчность и динамизм их взаимоотношений, подчеркивал необходимость разграничения задач философа и естествоиспытателя в решении стоящих перед наукой проблем. Его соображения по этим вопросам не утратили своего значения и в наше время.

В.И.Вернадский полагал, что взаимодействие философа и ученого чрезвычайно важно. Так, философ принимает слово, определяющее естественное тело, только как понятие и делает из него все выводы, логически из такого его анализа вытекающие.  Эти выводы открывают ученому нечто новое, что он должен учитывать.

Ученый должен быть в курсе творческой и ищущей философской работы, но не может забывать ее неизбежную неполноту и недостаточную точность определения естественных тел в области, подлежащей его ведению. Он всегда должен вносить в выводы философа поправки, учитывая отличие реальных естественных тел, им изучаемых, от понятий о них (слова в обоих случаях одинаковы), с которыми работает философ. Эти поправки в некоторые эпохи научного развития могут, как это имеет место в нашу эпоху, в корне изменять заключения философа и совершенно ослаблять их значение для натуралиста.

И сама философия, и ее роль в ХХI веке существенно изменились. С 2002 года решением Генеральной Ассамблеи ЮНЕСКО ежегодно в третий четверг ноября отмечается Всемирный день философии. Созвучно мыслям великого ученого-натуралиста и философа В.И.Вернадского, генеральный директор ЮНЕСКО г-жа Ирина Бокова подчеркнула в своем Послании по случаю Всемирного дня философии 17 ноября 2011 года: «Практическая философия несет с собой динамику развития, позитивно влияющую на всё общество. Она способствует налаживанию мостов между народами и культурами, повышая потребности в качественном образовании для всех. Она способствует уважительному отношению к культурному разнообразию, к обмену мнениями и достижениями науки, которые лежат в основе подлинной дискуссии. Мобилизуем же наши усилия для того, чтобы использовать огромный преобразовательный потенциал, которым обладает философия».

С.И.Дудник,

профессор, заведующий кафедрой истории философии,

декан философского факультета;

А.С.Мамзин,

профессор кафедры философии науки и техники философского факультета

Фотографии из фондов Музея истории СПбГУ