Мы продолжаем знакомить наших читателей с историей Высших женских (Бестужевских) курсов и с их выдающими представителями. Одной из таких замечательных личностей — Вере Евстафьевне Богдановской — посвящен этот очерк.

Мы привыкли измерять развитие науки этапами, открытиями, концепциями, порой забывая, что за всем этим стояли живые люди со своей живой жизнью. Как у нас. Далеко не все были гениями. Однако в истории науки и культуры в целом иногда важнее оказывались те, от кого, может быть, и не осталось своего открытого закона или доказанной теоремы, но осталась легенда, которая, передаваясь из поколения в поколение, воодушевляет молодых и ложится кирпичиком в основание будущих открытий.

Легенды бывают разные — мрачные, таинственные, загадочные… Эта — светлая.

В.Е.Богдановская. 1886 г.

В 1867 году у профессора Медико-хирургической академии Е.И.Богдановского родилась дочка, которую назвали Верой. Евстафий Иванович был замечательным человеком. Он родился в Могилевской губернии, окончил семинарию, однако его влекла не духовная стезя, а медицина. В 1853 году он приехал в Петербург, в 1858 окончил Медико-хирургическую академию (с золотой медалью), в 1861 защитил докторскую диссертацию, и после двухлетней командировки за границу вернулся в свою alma mater и вскоре занял профессорскую кафедру. Это было время расцвета русской хирургии, ведомой Н.И.Пироговым и его учениками, и Е.И.Богдановский по праву занимал место в числе лучших ее деятелей. Преподавательская деятельность и научные исследования основывались на огромном практическом опыте. Богдановский постоянно оперировал, среди его пациентов были С.П.Боткин и Н.А.Некрасов. В 1877-1878 годах, во время Русско-турецкой войны, он работал в госпиталях Красного Креста, в 1881 году он был вызван к смертельно раненому императору Александру II… За свои работы Е.И.Богдановский был избран почетным членом нескольких медицинских обществ, а в 1880 году стал академиком.

В четырехэтажном каменном доме по Саперному переулку, где жили Евстафий Иванович и Мария Алексеевна Богдановские, часто бывали гости — земляки-белорусы, коллеги главы семейства по Академии, врачи, ученые, друзья студенческих лет (среди них, между прочим, Г.И.Вильмс, служивший врачом в Петропавловской крепости). Дети (у Веры были старший брат Александр и младшая сестра Ольга) росли в атмосфере уважения к науке, к знанию, с самых юных лет у них развивался интерес к окружающему их миру, к природе и к человеку. Дети много читали, с детства освоили иностранные языки.

В 1878 году обе сестры Богдановские были определены в Смольный институт. Вера всегда была на хорошем счету — легко сошлась с подругами по классу (с некоторыми из них сохранила отношения на всю жизнь), успешно занималась. С юных лет проявлялось в ней замечательное качество — везде, где бы ты ни был, ты можешь научиться чему-то важному, что пригодится тебе в дальнейшей жизни, и воздержаться от не нужного, второстепенного. В институте Вера приучилась к самостоятельности, привыкла к строгому (даже суровому) режиму и распорядку, к непоколебимому регламенту, по которому была расписана вся жизнь смолянок. В 1883 году Вера Богдановская окончила курс Смольного института «с первым шифром» (т. е. была лучшей в своем классе).

Осенью того же 1883 года Вера поступила на Высшие женские (Бестужевские) курсы. Она избрала физико-математическое отделение и решила специализироваться по химии, в то время одной из приоритетных дисциплин. Ничего удивительного — химия переживала эпоху великих открытий и бурного развития. Чуть больше десяти лет прошло с тех пор, как Дмитрий Иванович Менделеев обнародовал периодический закон химических элементов, выстроивший в систему первоосновы химической науки и открывший широчайшие перспективы. И именно Менделеев заложил основы и традиции преподавания химии на Бестужевских курсах. Курс органической химии читал выдающийся ученый и педагог Александр Михайлович Бутлеров. Он всегда старался в преподавании опираться на совместную опытную и экспериментальную работу со слушателями. В 1884 году, когда Вера Богдановская училась на втором курсе, ВЖК строили для себя собственное здание на 10-й линии Васильевского Острова (центральный корпус нынешнего здания факультета географии и геоэкологии). Несмотря на возраст и чрезвычайную занятость, Бутлеров лично составил проект химической лаборатории и следил за строительством. Учебный год 1885/86 Бестужевские курсы начали в своем здании. Для химиков это была двойная радость — они получили не просто дом, а целый комплекс, состоящий из двух лабораторий, соединенных винтовой лестницей, аудитории с амфитеатром на 300 человек и оборудованным столом для опытов, профессорского кабинета и двух препараторских. Оборудование (по мнению современников — образцовое) было осуществлено на средства, пожертвованные О.Н.Рукавишниковой. Впрочем, и сам Бутлеров, и его коллеги-преподаватели не разделяли своих учеников на мальчиков и девочек (почти все они работали, помимо Бестужевских курсов, еще и в университете, и в Технологическом институте и пр.), и проводили совместные занятия — то в лаборатории одного учебного заведения, то другого, а то и в лабораториях Академии наук.

Один из последних портретов В.Е.Богдановской. 1890-е гг. . Фото предоставлено Архивом Музея истории СПбГУ

В это время выросло поколение замечательных русских химиков, и Вера Богдановская была среди первых. Бутлеров «с первых же бесед был поражен глубиной и ясностью мысли шестнадцатилетней девочки и тем научным чутьем, которое проявляла его молоденькая ученица в химических исследованиях, как бы предчувствуя их», — вспоминала позднее одна из подруг Веры по курсам. Именно под руководством Бутлерова формировались научные интересы молодого химика, складывались ее исследовательские навыки, набирался опыт. Тем тяжелее оказалось известие о смерти любимого учителя, заставшее Веру Богдановскую во время летних каникул 1886 года. Однако путь уже был избран.

Впрочем, годы обучения на Бестужевских курсах были наполнены не только лекциями по химии. Вера всегда отличалась и общительным характером, и разносторонними интересами. На физико-математическом отделении в то время читали лекции блестящие ученые — ботаник А.Н.Бекетов, физиолог И.М.Сеченов, зоолог Н.П.Вагнер, физик И.И.Боргман и многие, многие другие. Граница между отделениями была прозрачной, и Вера, еще в детстве воспринявшая любовь к классической литературе и истории, пользовалась возможностью послушать лекции историка В.Г.Васильевского, филологов А.Н.Веселовского и О.Ф.Миллера; некоторые курсы (например, историю философии М.И.Каринского) она прослушала целиком. Завязалась дружба с кружком курсисток-словесниц.

В это же время Вера Богдановская и сама попробовала свои силы в литературе. Еще через посредство А.М.Бутлерова и его друзей она познакомилась с редактором журнала «Ребус» В.И.Прибытковым. Это было издание, сначала специализировавшееся на познавательных головоломках для юношества, а потом расширившее круг публикуемых материалов; теперь в нем печатались и популярные статьи, и беллетристика, и работы по вопросам психологии, а также медиумизму и спиритуализму, волновавшим в то время и серьезные научные умы. Вера тоже интересовалась медиумизмом, однако в своих повестях она писала о том, что по-настоящему знала и чувствовала — о духовном мире молодой девушки, о взаимоотношениях с окружающими людьми, о природе. Ее героини, как и она сама, хотят учиться, страшатся замкнуться в семейном быту, в кругу хозяйственных или светских интересов, который навязывает им общество. Эти повести не отличались особыми литературными достоинствами, были наивными и трогательными в своей безыскусности, но одного никак у них нельзя отнять — они были абсолютно искренними. Впоследствии все опубликованные произведения Веры Богдановской (повести «Скелеты», «Материалист», «В цепях», «С натуры» и «Личное счастье»), дополненные несколькими незаконченными отрывками, были собраны в двухтомник и изданы очень маленьким тиражом — только для самых близких. Один из экземпляров, в аккуратном кожаном переплете с золотым обрезом, хранится в Библиотеке Бестужевских курсов.

В 1887 году Вера Богдановская окончила полный четырехлетний курс обучения на ВЖК, но не оставила занятий химией, только работала теперь по собственному плану, в лабораториях ВЖК и Медицинской академии. 11 октября 1888 года скоропостижно скончался ее отец, Е.И.Богдановский: сердце не выдержало прямо во время показательной операции, которую он проводил в Военно-клиническом госпитале (впоследствии на этом месте была установлена мемориальная доска). Вера в это время была совсем недалеко — работала в химической лаборатории Академии, и о смерти отца узнала от студентов…

Учебник

В одном из писем Веры Богдановской к подруге есть такие слова: «И отделил Бог землю от воды и сказал: да будет твердь… Моя “твердь” это химия, а все остальное — как сложится». Она выбрала для себя путь в жизни — путь ученого-исследователя. Но в то время в России двери в науку для женщин были закрыты. А во многих европейских университетах уже давно принимали девушек, не отказывая и тем, кто приезжал из-за границы. Россиянки уже давно проторили эту дорогу, и кое-где они составляли уже более половины учащихся девушек. По этому пути последовала и Вера Богдановская. В 1889 году она уехала в Швейцарию, в Женевский университет, где продолжила работу под руководством профессора Карла Гребе, слушала лекции, занималась собственными исследовании по кетонным соединениям. Здесь же она приобрела и первые опыты преподавания — читала лекции для интернационального общества женевских студенток, благо с языками еще с детства был полный порядок. В 1892 году В.Е.Богдановская, выдержав факультетский экзамен, защитив диссертацию и удостоившись степени доктора физических наук, вернулась в Россию. Ей еще не исполнилось 25 лет, и вся жизнь была впереди!

На Бестужевских курсах с радостью встретили свою «остепенившуюся» выпускницу. Формально она была принята на должность ассистента — это был максимум, который допускало министерство, утверждавшее преподавательский штат. Однако Вера Евстафьевна не ограничивала себе только ассистированием профессорам и ведением практических занятий. Она охотно взяла на себя чтение репетиционных лекций — была такая форма занятий, когда материал профессорского курса прорабатывался повторно, с комментариями и разбором сложных мест. На курсах прекрасно понимали реальные познания и возможности молодого доктора наук и старались обойти бюрократические препоны. Министерство не разрешило поручить юной даме профессорский курс — тогда она прочитала «пробный» курс, который никто не смог запретить. Лекции Богдановской по стереохимии, одной из самых актуальных и перспективных химических дисциплин того времени, имели большой успех и получили высокую оценку коллег.

Вместе с тем Богдановская продолжала и собственно научную работу. Она опубликовала несколько работ в специальных изданиях в России и за рубежом, продолжала экспериментировать в лабораториях. В эти годы проявились и замечательные (истинно «бестужевские») человеческие качества Веры: бескорыстие, самоотверженность, готовность прийти на помощь. Ее полюбили и курсистки, и преподаватели — она осталась «своей» для одних и была на равных принята в круг других. С ней было легко общаться и легко работать, и самим своим присутствием она вдохновляла и воодушевляла окружающих. Молодой врач (а в будущем известный писатель) Викентий Вересаев вспоминал: «Завидно было слушать, сколько у нее было знания, остроумия и находчивости. Вера Евстафьевна была человек выдающийся».

Библиотека Веры Богдановской размещена в именном шкафу со специальной табличкой

Жизнь не замыкалась только в аудиторных стенах. Вера по-прежнему много читала (и понемногу писала), ходила в театры и на концерты, на художественные выставки. Она близко сошлась с семейством Ярошенко. Замечательный русский художник Николай Александрович Ярошенко был одним из руководителей Товарищества передвижных выставок, его картины (в том числе и «Курсистка» 1883 года) вызывали самый живой отклик у современников, в том числе и у молодежи. Его жена Мария Павловна, бестужевка 2-го выпуска, принимала активное участие в деятельности Общества для доставления средств Высшим женским курсам. Ярошенко жили открыто; на их знаменитые «субботы» собирались не только художники и писатели, ученые и общественные деятели, но и молодежь — студенты, курсистки… Постоянным посетителем «ярошенковских» суббот стала и Вера Богдановская. Здесь она познакомилась с генералом Я.К.Поповым. Знакомство переросло во взаимное чувство, и в октябре 1895 они поженились.

Генерал-майор Яков Кузьмич Попов был почти на двадцать лет старше своей жены. Он служил по артиллерийскому ведомству, и за год до свадьбы был назначен начальником Ижевских оружейного и сталеделательного заводов. На своей должности он успел зарекомендовать себя либералом: ввел для рабочих девятичасовой рабочий день, возглавил Общество трезвости, добился отчислений на народное просвещение. Вместе с тем, он планировал осуществить и модернизацию самого производства, и присутствие «доктора физических наук Женевского университета» (в которой он души не чаял) было для него очень важным.

Супруги переехали в далекую Вятскую губернию и обустроились на новом месте. Однако Вера не только не собиралась расстаться с наукой, наоборот — она интенсивно экспериментировала, используя возможности и заводской лаборатории, и домашней, которую специально для нее оборудовал муж. Более того, приехав ненадолго в Петербург, она — теперь уже не просто «доктор», но и «генеральша» — получила приглашение с начала следующего учебного года прочитать самостоятельный лекционный курс на ВЖК. С огромнейшим воодушевлением начала она готовиться к вступлению на профессорскую кафедру.

Однако жизнь распорядилась иначе. 25 апреля 1896 года, во время проведения опыта с белым фосфором и циановодородной кислотой, один из лабораторных сосудов разорвался; осколки стекла поранили руку, и чрезвычайно токсичное вещество попало в кровь. Несколько часов, находясь в ясном сознании, Вера пыталась сама провести детоксикацию, а затем объясняла мужу, как можно это сделать, однако ничего не помогло…

Смерть горячо любимой жены потрясла генерала Попова. Он оставил службу и навсегда покинул Ижевск. Вера Богдановская была отпета в Александро-Невском соборе, после чего Попов перевез ее тело в свое родовое имение в Черниговской губернии и похоронил в фамильном склепе. На могиле был поставлен заказанный в Италии мраморный памятник. (К сожалению, в первые годы Советской власти склеп был разорен; памятник был вывезен и сейчас находится в райцентре, в Сосницком краеведческом музее.) Кроме того, он издал двухтомник беллетристических произведений Веры Богдановской, а также подготовленный ею учебник по химии; весь доход от этого издания поступил на курсы. Он прекрасно понимал, какую роль играли Бестужевские курсы в жизни Веры, очень хотел, чтобы память о ней сохранилась в ее alma mater. Он передал на курсы 15 тыс. рублей (очень значительная по тем временам сумма!) для учреждения капитала памяти В.Е.Богдановской, из которого оказывалась бы помощь нуждающимся бестужевкам — «без процентов и расписок, как Вера это делала при жизни», чтобы, как она говорила, помочь хотя бы двум-трем «стать женщинами умными, образованными, честными, исполняющими свой долг и способными со временем детей своих научить тому же».

Памятник В.Е.Богдановской

На Бестужевских курсах очень тяжело пережили смерть своей любимицы и постарались сделать все, чтобы сохранить о ней память. В химической аудитории на стене был помещен ее портрет, домашняя химическая библиотека Веры Богдановской, переданная Я.К.Поповым, была размещена в именном шкафу со специальной табличкой. Отныне курсистки, открыв взятые для занятий книги и находя то владельческую, то дарственную запись, то пометы на полях, вспоминали о своей легендарной предшественнице.

Как писала исследователь жизни и деятельности Веры Богдановской С.С.Караскевич, в большой науке она еще только начинала свой путь, еще только подавала надежды (хотя и весьма основательные). Но «для истории женского образования в России Вера Евстафьевна свершила свое дело: она была не только “ученою женщиною”, но женщиною-ученым в самом точном значении этого слова. С той минуты, как она ясно поняла свое призвание, и до последней минуты жизни она неуклонно шла по раз избранному пути, ставя науку, служение ей своею главною целью». А в памяти Бестужевских курсов Вера Богдановская навсегда осталась молодой и обаятельной, одной из самых светлых легенд «Первого женского университета».

В очерке использованы материалы из статьи С.С.Караскевич «Вера Евстафьевна Богдановская» (Женское дело. 1900. № 10-11) и Г.Г.Густавсона «Несколько слов о Вере Евстафьевне Богдановской-Поповой» (Журнал Русского физико-химического общества». 1897. Т. 29. Вып. 3), из Отчетов Общества для доставления средств С.-Петербургским Высшим женским курсам; из Центрального Государственного исторического архива Санкт-Петербурга и Архива Музея истории СПбГУ.

Электронные версии посмертного двухтомника произведений В.Е.Богдановской, а также Отчеты ОДС ВЖК доступны в цифровой «Библиотеке Бестужевских курсов» на сайте НБ им. М. Горького СПбГУ (http://www.library.spbu.ru/dcol/jsp/RcColBrowse.jsp).

Об истории ВЖК, сотрудниках, слушательницах и о библиотеке см. интернет-страницу Библиотеки Бестужевских курсов (http://www.library.spbu.ru/bbk/).

А.Л.Русинова,

выпускница факультета социологии СПбГУ, внештатный сотрудник Библиотеки Бестужевских курсов;

А.В.Востриков,

зав. сектором НБ им. М.Горького, хранитель Библиотеки Бестужевских курсов