На святых берегах Валаама

Остров Валаам. Скит Всех Святых

«Метеор» быстро нёс нас к Валаамскому архипелагу. Небо было ясным и солнечным, как и полагается ему быть в начале июля. Мимо нас проносились каменные и торфяные заросшие соснами и елями берега, ветхие деревушки, оставались позади одинокие рыбаки на своих лодках. Когда мы вышли в открытые просторы Ладожского озера, уже вдали, на горизонте, стали проявляться первые очертания берегов. Мы смотрели на них, как зачарованные. Где-то там, на этих ещё далеких островках, жили и поныне живут иноки, монахи, послушники и паломники. Здесь с давних времен возводились храмы, скиты, часовни необычайной красоты, с богатым каменным убранством. В этих местах раскрыли свою неповторимую красоту ювеньские и рускеальские мраморы, мурсульские и сердобольские граниты. Сюда же в таком гармоничном сочетании вошли и петербургский путиловский известняк, и местые габро-диабазы. Именно здесь, как нигде, ярко раскрыл себя талантливый архитектор Максим Алексеевич Горностаев, построив выдающиеся храмы Валаама.

Вот острова уже совсем рядом, и слева на ближайшем из них мы видим первый скит с его церковью, которая долгое время служила маяком для кораблей. Это Никольский скит и Никольская церковь. Она спроектирована М.А.Горностаевым в неорусском стиле и напоминает шатровые храмы Подмосковья (Коломны) до реформы Никона. Верх её похож на остроконечную крышу терема, которую венчает золотистый купол. Никольский скит находится на отдельном острове, как и все другие. Острова опутаны многочисленными паутинками дорог и загадочных троп, их соединяет множество мостов.

Остров Валаам. Воскресенский скит. Храм Гроба Господня (арх. М.А.Горностаев)

Когда на «метеоре» мы входили в Монастырскую бухту Валаамского архипелага, справа вырос небольшой остров, в центре которого возвышался скит «Всех святых». Он поражал своей архитектурой. Всем своим видом он напомнил статного монаха в черной рясе, обшитой золотом. Над стройными соснами отчетливо виднелся лишь могучий купол. Потом, в тот же вечер, мы прошли к нему лесными тропами.

Когда мы сошли на пирс, нас встретила часовня во имя иконы Божией Матери «Всех Скорбящих Радость». Глаза сразу поразили её массивной формы колонны, изготовленные из гладко отполированного мурсульского гранита. Она словно встречает гостей своим гостеприимством и целомудрием. А на горе возвышается величественный Спасо-Преображенский собор, но он сейчас наполовину закрыт строительными лесами.

Нас встречает заместитель директора паломнической службы Владимир Васильевич Рудин, человек, который с 80-х годов играл большую роль в том, чтобы Валаам вновь обрёл жизнь и смог принимать гостей. Ведь в конце русско-финской войны 1939–1940-х годов братия монастыря понимала, что территория Валаама отойдёт к Советскому Союзу, и игумен Харитон принял решение о том, чтобы монахи навсегда покинули эти святые места. Перебрались они на территорию Финляндии в Хайновеси, где и по сей день располагается один из православных центров Финляндии. Туда же, в монастырь на новом месте, было решено перенести все святыни: колокола, святые иконы, хоругви, богослужебные книги, всю церковную утварь. С того момента старый Валаам перестает быть монастырем и приходит в запустение. После того как земли переходят Советскому Союзу, там открывается боцманская школа и начинается постепенное методичное разрушение скитов и храмов. А после Великой Отечественной войны сюда массово из всей Карелии переселяют инвалидов войны. И лишь в 80-х годах стали создавать здесь ландшафтный и исторический музей-заповедник. В 1990-х годах начали возрождать здесь монашество (История жизни на Валааме после ухода старого монастыря в Финляндию и до прихода сюда новых монахов подробно описана в альманахе «Сердоболь»  (2013 январь, выпуск  №13-14).

Остров Валаам. Вознесенская часовня на горе Елеон

Рядом со Спасо-Преоб­раженским собором перед нами открылся вид Знаменской церкви, которая больше напоминает часовню. Она была построена в память приезда сюда императора Александра II со своей супругой, императрицей Марии Фёдоровной. Вся основа часовни: стены, своды и колонны выточены мастерами каменотёсами XIX века из ювеньского мрамора (о котором так много уже слышали) и все части очень точно подогнаны по рисунку мрамора. Редко можно увидеть столь гармонично продуманное, осознанное сочетание и переходы природного рисунка камня с одной детали на другую, как это выполнено М.А. Горностаевым. Тем более что ювеньский мрамор выделяется среди остальных своим богатым сочетанием полос чёрных и белых оттенков. Пол церкви уложен, как и во многих скитах и храмах Валаама, квадратными плитами путиловского известняка. В алтарной части находится мозаичное панно, выполненное в стилистике икон, оно изображает икону «Богоматерь Знамения». Поддерживают её небольшие отполированные колонны из местного (валаамского) габбро-диабаза. Алтарную нижнюю часть поддерживает сердобольский гранит. В центре самой церкви пол облицован рускеальским мрамором. Горностаев использовал в этом памятнике исключительно камни этих мест. В этом он проявил себя ярчайшим певцом и поэтом камня, раскрывшим всю красоту ювеньского мрамора в архитектуре.

Остров Валаам. Никольская церковь (арх. М.А.Горностаев)

Миновав подворье Спасо-Преображенского собора, мы шли по дорогам и тропам, имевшим пологие, извилистые спуски, и наконец подошли к острову, на холме которого возвышался Никольский скит. Уже с деревянного моста открывался живописный вид на него — так гармонично вписан этот скит в местный ландшафт. На самом острове вовсю кипела работа: трудники и паломники пропалывали и окучивали гряды и клумбы. Весь этот остров оказался очень ценным местом для пленэров, с него во все стороны открывались дивные виды.

Далее нас ждало знакомство со Спасо-Преображенским собором. Весь в строительных лесах, но всё же парадный, портал собора встречал нас своими выточеными из мурсульского гранита розовыми монолитными колоннами. Они очень напомнили колонны на доме Фаберже на Большой Морской, 24, в Санкт-Петербурге. Колонны эти стоят на монолитных блоках серого мелкозернистого гранита с острова Путсари. Этот гранит отличался от тех гранитов, что нам приходилось видеть ранее, так как в его структуре проступали то фиолетовыми, то краплаковыми оттенками зёрна альмандина (минерал из группы гранатов — в природе их много, разных по составу и цвету).

Собор оказался разделённым на два этажа. Поражает богатейшее убранство золотом, а все стены украшены росписями и иконами. Внимание привлекли росписи. Ещё час назад мы видели росписи в Никольском скиту. И что интересно — там наши глаза будущих реставраторов приятно порадовала бережная и аккуратная реставрация живописи. А здесь, в главном соборе, реставрация, как мы смогли убедиться, проходила некачественно. Невооружённым глазом мы видели, как все старинные росписи были поновлены, то есть прописаны поверх, что привело к неминуемой потере и перекрытию авторской исторической живописи. Вроде бы поновлениями исторической живописи занимались лишь до середины девятнадцатого века, а перед нами был яркий пример халатности реставраторов недавних лет. И было тут же с чем сравнить:  вот реставрация живописи Никольской церкви, в которой бережно стремились сохранить авторскую живопись, и вот в  Спасо-Преображенском соборе, где всю её халатно по-новому прописали поверх старой. Также мы узнали, что в конце 80-х годов было решено заделать все старинные печные и вентиляционные ходы в стенах собора, что привело к сильному повышению влажности внутри собора. Тут же начала осыпаться живопись и вся позолота. Мы покидали собор, а для себя усваивали урок, какая серьёзная ответственность лежит на реставраторах: они могут как сохранить памятник, так и по халатности его погубить.

Спасо-Преображенский собор Ново-Валаамского монастыря

Отсюда мы направились на берег Скитского острова. Долго мы шли сквозь еле проходимый лес, с громоздкими этюдниками, но с верой, что то, куда мы выйдем, стоит всего того непростого пути, что мы преодолеваем сейчас. Вот уже сквозь ели начинают виднеться необъятные просторы Ладожского озера. И мы выходим на каменистый берег, поросший мхом, как ковровым настилом. Небольшой утёс с отточенными водой камнями создавал небольшой выступ и очень сильно обдувался порывами ветра. Перед нами предстало удивительное небо, в нём не было ни капли голубого, небо ещё не закатное, но уже и не дневное: белое, с переливами жёлтого, лимонного, оранжевого и местами фиолетового. Волны были бурными, а цвет озера был свинцовый с ярким отливом фиолетового, оранжевого и ультрамарина. Никогда раньше мне не приходилось видеть такого состояния погоды. Вид был как раз на Никольский скит, на котором мы писали еще днём, а чуть правее был остров, на котором возвышался скит «Всех святых». Развернув этюдники, мы стали почти в тот же миг писать, так как холодный вечерний порыв ветра ясно указывал нам, что холод может добраться до нас быстрее, чем мы успеем закончить своё дело.

На следующее утро мы стройными рядами направились к причалу, после переговоров нас на микроавтобусе довезли до Гефсиманского скита. Оттуда мы направились на гору Елеон, шли по длинной дороге, ведущей вверх, к Вознесенской часовне. Когда мы поднялись туда, нам открылся вид на Ладожское озеро с птичьего полёта. Под нашими ногами оказался резкий, почти вертикальный обрыв. Здесь и было решено развернуть наши этюдники.

Внутреннее убранство Спасо-Преображенского собора Ново-Валаамского монастыря

Затем мы направились в Новый Иерусалим — на Воскресеникий скит к той трапезной, что неподалеку от Храма Воскресения Христова. Там нас уже ждал восхитительный обед. Свежий воздух, хорошее настроение, солнечная погода, прекрасные храмы и неповторимая природа — всё это наполняло нас радостью и взывало ценить каждую минуту, проведённую здесь.

После обеда наш путь лежал в Воскресенский храм. К нему ведёт высокая красивая гранитная лестница. В храме, на первом этаже, мы видим аналог того, что находится в самом Иерусалиме — храм Гроба Господня. Подоконники выполнены из мурсульского гранита. Резные колонны и перила с балясинами выполнены из травертина. Видно, что почти всё вокруг не имеет следов времени, что говорит, что оно воссоздано не так давно. С давних времён здесь стоит именно портал из чёрного валаамского габбро-диабаза. Вокруг он облицован новыми плитками белоснежного мрамора. Эта алтарная часть и ведёт к Гробу Господню, который выглядит как маленькая пещерка. Чтобы пройти в неё, нужно сильно наклоняться. Внутрь мы заходили по одному. Внутри горели свечи, что придавало мистичность и загадочность этому помещению, а также располагало к умиротворению и молитве.

Оттуда мы направились в Большую Никоновскую бухту, где нас ждал «метеор» для отправления назад в Сортавалу.  Много необыкновенной удачи сопутствовало нам в нашей поездке. Мы так много узнали и так близко познакомились с островом и его камнями! И всё это благодаря Андрею Глебовичу Булаху, нашему руководителю и учителю, который всё держал под контролем и с таким художественным мастерством импровизировал наши походы. С ним мы чувствовали себя в полной безо­пасности и знали, что каждый завтрашний день будет обязательно насыщен новыми незабываемыми впечатлениями.

Мы покидали Валаам, и нас переполняла грусть отъезда и радость от пережитых впечатлений и всего увиденного. Острова провожали нас своим чистым озёрным небом и ясным нежным солнцем. Не хотелось думать и говорить — «Прощай Валаам», внутри всё пело — «Валаам, до скорой встречи!».

Святыни Старого Валаама на новом месте

Кладбище Ново-Валаамского мо- настыря. Часовня Св. Германа Аляскинского

Нам предстоял долгий путь из г. Сортавала в Новый Валаамский монастырь на земле финской. По мере приближения к таможне наше волнение нарастало. Впервые пересекая границу на собственном автомобиле, мы переживали и надеялись, что всё пройдет благополучно и мы всё-таки посетим Новый Валаам. Наш руководитель, Андрей Глебович, пересел на переднее сиденье для пущей важности. С момента пересечения границы, которую мы достаточно легко преодолели, мы двигались дальше по хорошей финской дороге. Нужно отметить, что природа Финляндии в целом такая же, как у нас, но выглядит более ухоженной и даже дикая природа смотрится строгой и упорядоченной.

Наш путь пролегал через город Йоэнсуу. Изучая карту местности, мы отметили, что главная дорога проходит прямо, и всё, что от нас требуется — это ехать никуда не сворачивая. Но простота оказалась обманчивой. В результате мы заблудились, но унывать не стали. Самым верным решением в этой ситуации было остановиться и спросить дорогу у местных жителей. Пустынные улочки казались глухими к нашим мольбам, так как в городе было безлюдно. Вдруг Андрей Глебович узнал местность и предложил добраться до автовокзала и уже там искать помощи. Житель Йоэнсуу и водитель рейсового автобуса пылко объяснял, как добраться до нужной нам трассы. Преодолев языковой барьер и теша себя надеждами, что мы поняли, куда ехать, мы принялись уплетать бутерброды, заботливо приготовленные нашими друзьями, оставшимися в Сортавале.

Кладбище Ново-Валаамского монастыря. Каменная плита с изображением Св. Сергия и Германа Валаамских

Всю дорогу нас не покидало чувство, что мы едем не туда. Но Даша всё-таки поняла, что мы движемся в нужном направлении, так как нашим основным ориентиром должен являться город Варкаус. Дальше мы следовали указателям на дороге и, наконец, увидев табличку «Uusi-Valamo» свернули направо на дорогу, ведущую к монастырю. Итак, на будущее — путь от нашего общежития до Нового Валаама составил чуть меньше двухсот километров (около 198 км). От границы надо ехать, никуда на сворачивая и не заезжая в Йоенсуу, двигаясь на Куопио, затем по громадному отвороту от автомагистрали надо свернуть влево, к Варкаусу. Километров через 35-40 будет небольшая асфальтированная дорога вправо, к Новому Валааму.

Прибыв на автомобильную стоянку у монастыря, мы с трудом поспевали за Андреем Глебовичем, который стремительно побежал к регистратуре, чтобы успеть на прогулочный корабль. Мы всё же решили не кататься на корабле и посвятить время изучению Валаамских святынь. Поэтому Андрей Глебович предложил остаться на ночлег в монастырской гостинице, а мы думали, что успеем все посмотреть и уехать в тот же день.  Но как же мы заблуждались! Попадая в такие места, нельзя торопиться. Нужно прочувствовать атмосферу и понять особый дух Валаама, а для этого необходимо время. Наш профессор давал нам верный совет. И раньше, на нашем родном Валааме, он следовал этому же правилу. Все мы тоже оставались  там на ночлег.

Сам остров, на котором располагается монастырь, намного меньше,  чем недавно посещённый нами Валаамский монастырь на Ладоге. Необозримые просторы Ладожского озера, открывающиеся на Старом Валааме, покоряют своим масштабом, а в миниатюрности  Нового Валаама есть своя уютная атмосфера. И даже вода в озёрах отличается по характеру. В Ладоге она стихийная, сильная и тёмная, а здесь, на озере Юоярви, царит спокойствие, гладь воды настолько ровная, что словно зеркало отражает небо и берега, отчего кажется светлой и мирной.

Мы начали свое знакомство с Валаамом с дома, в который переселились монахи, покинувшие Старый Валаам в 1940-м году. Сначала уехали они обозом по льду Ладоги в город Лахденпохья и стали искать место, где обосноваться. Восемьдесят человек монашеского сана нашли приют в старом имении на берегу озера Юоярви. Игумен и старшие священники поселились в доме, который, к сожалению, сгорел полтора года назад и сейчас почти разрушен. Амбар приспособили под церковь и трапезную, и только много позже, в 1970-х годах, на деньги, выделенные государством, был построен главный — Свято-Преображенский собор. Под первое жильё также была приспособлена бывшая конюшня, сейчас она благоустроена и выполняет функцию одного из гостевых домов.

Церковь всех Святых, на Валааме просиявших

Старая монастырская церковь в честь Преображения Господня, как уже  упоминалось выше, была сооружена из двух старых сараев, позже её переименовали во имя всех Святых, на Валааме просиявших. В ней же была обустроена трапезная.

Снаружи почти невозможно догадаться, что это церковь, и только маленький крест на крыше дома даёт об этом знать. Увидев, что она закрыта, мы сделали вывод, что  церковь недействующая, и оказались правы. Нам удалось в ней побывать в сопровождении сотрудницы Культурного центра монастыря. Она рассказала нам, что церковь открывается только для экскурсий, чтобы показать, с чего все начиналось.

Мы вошли внутрь и поняли — это удивительная церковь, особая, она словно олицетворение самых тяжелых для русского православия лет, когда священнослужителям приходилось бежать и прятаться. Вот и она такая — скрытая, скромная, тихая, хранящая иконы, привезённые со Старого Валаама, одна из которых — чудотворная икона Валаамской Божьей Матери, написана в XIX веке.

Спасо-Преображенский собор

Спасо-Преображенский собор Ново-Валаамского монастыря. Вид с подножия горы Фавор

В 1975–1977 году на деньги, выделенные финским правительством, был возведён новый Спасо-Преображенский собор. Считается, что во многом он воплощает в себе элементы новгородского зодчества. По счастливой случайности с нами оказался уроженец Великого Новгорода — Саша Цибульский. По его мнению, собор действительно походил на новгородские церкви по форме куполов и общим очертаниям, но прослеживались нотки западноевропейского стиля, которые явно выбивались из общей стилистики. Поэтому когда мы смотрели на собор издалека, он действительно ассоциативно переносил нас в Великий Новгород. А вблизи — чувствовались веяния нового. Например, декоративная облицовка камнем фундамента собора.

Внутреннее убранство собора было относительно скромным — спокойные белые стены с иконами, красивый резной деревянный иконостас с образами и золочёными царскими вратами, но глянцевый гранитный пол богато оттенял всё окружение и притягивал взор. Мы не могли не узнать знакомый для нас из родного города Санкт-Петербурга розовый гранит рапакиви — камень Александровской колонны. В переводе с финского рапакиви — «гнилой» или «крошащийся камень», его кристаллы действительно словно крупные крошки разного размера и оттенков неразделимо собраны вместе. Он был отполирован до глянцевого блеска и красиво выложен таким образом, что к алтарю ведет дорожка из гранита, который кажется более мутным и отличается от гранита, выложенного по краям, зернистостью, цветом и вкраплениями. В центральной части игра розового и зеленоватого отлична от гранита, лежащего вдоль стен, где контрастно сочетаются тёмно-розовые и чёрные оттенки. По всей видимости, это гранит либо из разных пластов, либо из разных мест залегания горной породы.

С северо-западной части к собору примыкает зимняя церковь во имя Святых Германа и Сергия Валаамских. Там мы увидели канун для свечей, который был  также выполнен из гранита рапакиви.

Благодаря своему глянцевому полу из розового крупнокристаллического гранита собор очень отличался от старовалаамских церквей, где под ногами был спокойный и однородный на вид путиловский известняк. Но использование гранита рапакиви в Новом Валааме вполне логично, ведь месторождения его находятся в Финляндии. А вот месторождения путиловского камня, как и ювеньского, и рускеальского мрамора, остались на территории России (тогда — Советского Союза). Получается, что на Новом Валааме, так же как и на Старом, придерживались рациональной традиции использовать тот камень, месторождения которого были неподалеку, то есть камень, родной для этих мест.

Среди многих вывезенных с Ладожского озера святынь в соборе есть  Коневская икона Божией Матери. Икона была эвакуирована с Коневца в 1939-м году и оказалась на Новом Валааме вместе с переселившимися туда коневецкими монахами. У собора мы встретились с Крестным ходом, который возвращался из Линтульского женского монастыря, находившегося примерно в восемнадцати километрах на одном из соседних островов.  Впереди процессии несли хоругви и двустороннюю икону с изображением Коневской Божией матери с одной стороны и Марии Магдалины с другой. В это время все пространство монастыря заполнялось красивыми, но строгими переливами колокольного звона.

Музей в Культурном центре монастыря

Очень яркий след в памяти оставило посещение музея, который находится в Культурном центре монастыря. Мы словно прикоснулись к истории Валаама, к уже давно минувшим событиям. Изучая святыни Валаамского монастыря, мы не замечали, как бежало время.

Одна из выставок была посвящена игумену Дамаскину, который был настоятелем Валаамского монастыря в течении 42 лет, вплоть до своей кончины в 1881-м году. Мы увидели древние рукописи, чертежи церквей, картины, портреты и фотографии. Игумен поддерживал тесные культурные связи с Санкт–Петербургской академией художеств, студентам которой он предоставлял уникальную возможность приезжать на Валаам на летнюю практику. Работы, подаренные художниками в знак благодарности, составили богатую коллекцию живописи ныне прославленных мастеров, представителей петербургской школы живописи. Глядя на эти пейзажи, мы вспоминали недавно посещённый нами ладожский Валаам, мы понимали, чем привлекали эти места  художников, как манила их здешняя природа — дикая, угрюмая, с проглядывающими сквозь неё строгими красотами церквей и часовен. Места, изображенные на картинах, были очень узнаваемы и характерны, нам даже удалось найти те виды, которые мы с ребятами запечатлели в своих этюдах.

В другом зале были представлены одеяния, предметы церковной утвари и декоративно-прикладного искусства, иконы святого Германа и Сергия — основателей Валаамского монастыря, которые ранее находились на раке с их мощами.

Изначально нам было очень жаль, что святыни Валаама находятся так далеко от своих родных мест, что иконы музеефицированы, многочисленные рукописи,  книги, архивные документы, гравюры, предметы церковной утвари, картины с видами церквей Старого Валаама и Ладожского озера — всё это находится на территории другой страны. И мы думали о том, что было бы правильнее вернуть все святыни в их первоначальную обитель. Но чем больше мы проникались историей Валаамского монастыря, тем больше мы понимали, что этого делать нельзя, как нельзя изменить историю, как нельзя вычеркнуть из памяти те уже давние трагические события и обстоятельства, вынудившие монахов покидать родные земли и искать приют в чужих странах. И теперь, когда мы смотрим на святыни Старого Валаама на новом месте, мы хоть на какую-то долю понимаем тяжесть судьбы Русской Православной Церкви и её послушников.

Валаамская библиотека

В здании Культурного центра монастыря также расположена библиотека. В её хранилищах 20 тысяч томов, вывезенных со Старого Валаама, и 30 тысяч томов новых изданий. Мы были поражены масштабом Ново-Валаамской библиотеки, на двух этажах здесь открывался целый мир знаний и истории монастыря. Множество исторической, художественной и теологической литературы располагается на полках, которые как лучи расходятся по кругу от центра зала.

И как же мы были рады и удивлены, когда среди многочисленных изданий  нашлась уже знакомая для нас книга «Каменное убранство Петербурга», автором которой является наш учитель Андрей Глебович Булах. Когда-то он подарил эту книгу Валаамской библиотеке. В её собрании хранятся издания на разных языках, в том числе на русском. Все книги находятся в свободном доступе, есть столы для работы и компьютеры, с выходом через Интернет во все уголки широкого мира. Большое количество книг так и тянуло нас остаться и окунуться в мир прозы и поэзии, изучать альбомы по искусству, иконописи, архитектуре, страноведению и многим другим направлениям.

Народный университет Нового Валаама

Почти 30 лет на территории монастыря действует православный Народный университет, в котором может учиться любой желающий, вне зависимости от возраста. Дипломы здесь не выдают, но мы поняли, что это неважно, гораздо важнее тот опыт и навык, который дают в стенах университета. Интересно то, что кроме теоретического курса по православному богословию, здесь проводится большое количество мастер-классов по прикладным искусствам. Нас поразило то, что университет приглашает мастеров настенной живописи из разных стран, для обучения студентов на примере их собственной работы. Мы увидели результат этих занятий — живопись была выполнена в разных техниках, различными материалами, что даёт колоссальный опыт, ведь в процессе обучения так важно видеть, как работает мастер, и перенимать его навык. Кроме этого в стенах Народного университета ученики могут развить своё творческое начало во многих направлениях, таких как иконопись, золотое шитье, работа по камню, дереву, металлу, а также есть витражные и ювелирные курсы. Преподавание платное, на финском языке. И есть занятия, которые ведут преподаватели из России: золотое шитьё и иконопись. Нужно отметить, что в наше время золотое шитьё — это очень редкий вид искусства. Оно развивалось как церковная традиция, но уже в XVIII веке стало утрачиваться.

Нам показалось, что здесь было бы очень приятно проходить обучение, ведь даже окружающая обстановка способствует развитию и росту. Всё вокруг вдохновляет и заряжает энергией.

Реставрационные мастерские

Ново-Валаамское кладбище. Часовня Св. Германа Аляскинского

На следующий день нам предстояло познакомиться с реставрационными мастерскими Нового Валаама. Они были открыты в 1984-м году на государственные деньги для реставрации предметов, вывезенных со Старого Валаама. Когда работа со всеми святынями Валаама была закончена, мастерская продолжила работу и принимала заказы из других мест. Теперь там проводится реставрация не только икон, но и картин из различных музеев, а также выполняются частные заказы. Мастерская Валаама достигла высокого уровня реставрации наравне с мастерской Музея искусств Атениум в Хельсинки.

Нам посчастливилось посетить мастерскую и увидеть всё своими глазами.  Встретила нас юная девушка Йена, которая закончила Университет в Хельсинки. Она рассказала, что сейчас там работают три реставратора и фотограф. Нас приятно поразило техническое оснащение мастерской. Фотографируют картины на специальном столе с вакуумным насосом, который выпрямляет деформированные холсты, и прижимает их к плоскости стола, чтобы не было искажений. С химическими препаратами работы производятся в вытяжном шкафу,  а все мастерские оснащены хорошей вентиляционной системой. Документация хранится в отдельных архивных помещениях.

Нужно отметить, что в Финляндии, как и во всей Европе, реставрация заключается только в процессе консервации произведений, и никаких поновлений, как правило, не производится.

Мы видели несколько икон, которые находятся в процессе реставрации. Одна из них сильно пострадала от вандализма — это икона Божией Матери из местечка Суоярви (недалеко от Сортавалы). Она была прострелена и порезана, следы от пуль и выколотые глаза производили жуткое впечатление. Также реставрации подлежала икона Св. Александра Невского из Валаамского монастыря, которая, по предположению Йены, пострадала от перепадов температуры, что привело к нарушению красочного слоя.

Напоследок Йена показала нам икону, практически полностью сгоревшую во время пожара в усадьбе (в том самом доме, в который переселились монахи после эвакуации). Пожар произошёл примерно полтора года назад, и от усадьбы почти ничего не осталось. Эта икона не подлежит восстановлению и находится под стеклом, как память о печальных событиях.

Кладбище Ново-Валаамского монастыря

В завершение нашей поездки, мы не могли не посетить кладбище Ново-Валаамского монастыря. Оно находится на другом берегу залива, на холме. Проходя сквозь резные ворота, попадаешь в спокойное и уединённое место, где  кресты и часовни выполнены в традициях карельского деревянного зодчества. Нас поразили особые надгробия, которых мы не видели до этого нигде. Вместо креста на могиле стоит вытянутая деревянная надстройка, напоминающая гроб, с двускатной крышей. Такие надгробия создавались в Карелии в тех местах, где много камня и мало земли, и не представляется возможным сделать традиционное захоронение.

Удивительным образом ровные ряды деревянных крестов в сочетании с природой создают гармонию. У каждого креста стоит маленькая каменная плита с именем, все могилы украшены скромно, где-то виднеется фонарик-подсвечник, где-то маленькие иконы и аккуратно высаженные цветы. Не выделяясь на общем фоне деревянных крестов, стояла резная часовня Св. Германа Аляскинского.

Прощание с землями Ново-Валаамского монастыря под увлекательный рассказ нашего преподавателя

Особенно неожиданным было увидеть здесь каменную плиту с изображением Свв. Сергия и Германа Валаамских. Лучи солнца красиво освещали поверхность памятника сквозь ветви деревьев, играя на контрасте света и тени. Мы подошли к противоположной стороне кладбища, откуда виднелось озеро и Спасо-Преображенский собор, напоминающий Новгородский храм. Мы смотрели на него, стоя в тени берёз, прощаясь, в то время как издалека доносились звуки колокольного звона.

***

Покидая земли Ново-Валаамского монастыря, мы грустили из-за того, что пришло время уезжать, но наслаждались необъяснимым чувством, возникшим  благодаря путешествию к святыням Валаама, и испытывали прилив энергии от полученных впечатлений. И хоть самым свежим впечатлением было посещение концерта в соборе, в нашей памяти оставило глубокий след всё до мельчайших подробностей. Сложно описать словами услышанное. Голоса наполняли пространство звуками молитвы, дополняя друг друга и сливаясь в единое целое. Нас поразила невероятная акустика собора, отчётливо слышались  слова родной речи и мелодия голосов. Мы стояли у старинных часов и до нас тихо доносилось, как ритмично двигаются стрелки, а пение словно вторит в такт этим часам.

Вспоминая все эти чудесные моменты, мы ехали в сторону дома, и несмотря на то что город Сортавала им не являлся, мы уже сроднились с этим местом, и чувствовали себя в нем как дома. Там нас с нетерпением ждали друзья, и мы торопились поделиться своими впечатлениями. И вот, тёплым летним вечером мы собрались в нашей комнате в общежитии,  чтобы поведать друзьям наш рассказ…

Александр Спиридонов,
Дарья Сюхина,
Александр Цибульский,
студенты кафедры реставрации