Исследовательская лаборатория имени П.Л.Чебышева была создана в СПбГУ год назад. Ее руководитель профессор Станислав Смирнов рассказывает о первых итогах работы лаборатории, делится мнением о мегагрантовском проекте и работе в Университете.

Станислав Смирнов, профессор, руководитель исследовательской лаборатории им. П.Л.Чебышева СПбГУ

Мы продолжаем тему мегагрантов, начатую в № 13 от 10 октября. Напоминаем, на данный момент в СПбГУ реализуется четыре мегагранта, два из которых начаты год назад, а два получены этой осенью. Сегодня читайте интервью с математиком, лауреатом премии Филдса Станиславом Смирновым, руководителем исследовательской лаборатории им. П.Л.Чебышева СПбГУ.

— Лаборатория была создана уже почти год назад. Удалось ли за это время собрать команду и организовать научную работу?

— Следуя условиям гранта, создать полноценный коллектив с нуля почти невозможно. За год-два сложно собрать людей, и многие не хотят участвовать, поскольку совершенно непонятно, что будет по окончании двухгодичного срока.

Мы решили сделать упор на молодежь и начать практически с нуля. Сейчас есть несколько работающих групп аспирантов и молодых ученых по близким темам. Если продлят грант — будет откуда набрать ядро будущего коллектива, не продлят — сотрудники применят полученный опыт в другом месте.

— На сайте лаборатории есть ее состав: 6 научных сотрудников, 9 постдоков, 21 аспирант/ соискатель, 10 студентов. Все ли они из СПбГУ? Ощутима ли заинтересованность студентов?

— Из СПбГУ больше половины сотрудников, многие совмещают работу в Университете с работой в ПОМИ (Математическом институте РАН). У матмеха очень хорошие традиции отношений с ПОМИ, и без сотрудничества с институтом было бы сложно.

Молодежь — будущее Университета, по большому счету, мы пытаемся создать адекватную научную атмосферу для поколения нынешних аспирантов — постдоков, которое уже не застало величие былых времен. Состав — костяк молодежи — достаточно стабильный, хотя мы в то же время предлагаем возможность стажировки на семестр или год.

Студенты достаточно заинтересованы. У нас проводятся современные курсы, которые по разным причинам отсутствуют на матмехе. Курсы читают приглашенные коллеги, которые занимаются активной исследовательской деятельностью, что помогает преодолеть некоторую изолированность — одну из главных сегодняшних проблем петербургской математики.

— Изначальной идеей при создании лаборатории было приглашение на более-менее длительные курсы различных лекторов, и уже на данный момент их список на сайте лаборатории весьма внушительный. Какую роль визитеры играют в работе лаборатории?

— Выделить кого-то сложно. Договориться удалось не со всеми, некоторых людей смущает перспектива бюрократических сложностей (хотя СПбГУ помог решить нам несколько важных проблем). Роль визитеров велика: очень важно научное общение, чтобы молодежь знала, какими вообще вопросами интересуются ученые в мире, а не варилась в собственном соку.

— Можно ли уже говорить о научных результатах лаборатории?

— Изначально намеченное ядро проекта продвигается по плану, есть несколько хороших результатов, и в прилегающих темах тоже все хорошо. Однако необходимость оформления бесконечных бумаг для министерства и для СПбГУ существенно замедляет научную работу. И научных сотрудников мы из-за этого тоже теряем.

— Достаточно ли средств гранта для работы лаборатории? Возможно, есть существенные расходы, которые в грант не включить?

— В целом выделенных средств достаточно. Большинство необходимых расходов можно покрыть, только сами процедуры оплаты неоправданно сложны и сильно забюрократизированы. Даже оплатить напрямую отель ученому, приехавшему на семинар, до недавнего времени без аукциона было невозможно — бредовая ситуация!

Лаборатории выделили хорошие помещения, но в плохом состоянии. К сожалению, ремонт все еще не окончен. Были большие проблемы по оплате его из гранта, но треть расходов Университет взял на себя, и мы все еще надеемся, что ремонт закончится к декабрю, всего на полгода позже обещанного.

— Потребовала ли лаборатория закупок дорогостоящего оборудования?

— Для математиков это не слишком актуально: нужны компьютеры, ксерокс, хорошие доски, большая библиотека или полный доступ к электронным ресурсам. Но даже это мы до сих пор не смогли купить из-за проблем с законом о госзакупках. Надеемся, что в ближайшее время сможем — после писем молодых ученых и держателей мегагрантов дело по выведению грантов из-под 94-ФЗ продвинулось, необходимая поправка принята Думой во втором чтении, и уже сейчас есть паллиативное решение: разъяснительное письмо Минфина и Минэкономразвития, которое СПбГУ начал применять.

— В целом как вы оцениваете мегагрантовский проект — удачен ли он?

— В целом оценка мегагрантовского проекта положительная. Но очень забюрократизировано. Идея, да и вся схема хорошие, но без создания подходящих условий работы эффективность страдает. Необходимо изменить несколько моментов, в основном со стороны министерства и правительства, и отдача существенно улучшится.

Первое. Сделать программу долгосрочной. Для сравнения: в Швейцарии такие гранты даются на 12 лет (4+4+4). За меньшие сроки можно провести исследования, но создать лабораторию, которая останется, практически нельзя.

— Во-вторых, понизить количество отчетности. За 26 месяцев гранта мы должны сдать 17 отчетов на тысячи страниц. Это отнимает время, да и оценить такой отчет никто не в состоянии. Для сравнения: по похожему гранту Евросоюза за 60 месяцев я должен сдать 6 отчетов (короткий научный отчет раз в два с половиной года и короткий финансовый — раз в полтора). Я пишу меньше и реже (в сумме меньше десяти страниц в год), и их действительно читают.

— В-третьих, вывести законодательство, регулирующее работу ученых, на международный уровень. Есть прогресс с законом о госзакупках и с провозом оборудования через таможню, и министерство сильно помогло.

В Университете нам многие помогают в работе, и ректорат нас всецело поддерживает, но большая часть проблем, которые СПбГУ должен бы решать быстро и без нашего участия, перекладываются на лабораторию, причем именно на научных сотрудников, а не административный персонал. Если бы Университет выделил у себя сотрудников, которые бы занимались связанными с мегагрантами административными делами без нашего участия — тем же ремонтом, например, — это существенно упростило бы нашу жизнь и оставило бы больше времени на науку. Это должны быть люди не в штате лаборатории (внутри у нас и так всё прекрасно организовано), а люди в ректорате, которые бы решали административные проблемы без нашего участия. Кстати, в зарубежных университетах так и есть. Надеюсь, и у нас так будет.

— Грант рассчитан на три года, первый из которых уже прошел. Все ли идет по плану? Как вы видите будущее лаборатории по окончании гранта?

— К сожалению, гранты дают всего на два года и два месяца, так что на самом деле остается только один год. Будущее очень зависит от того, продлят ли нам финансирование. Мы набрали сильную молодежь, а что с ней произойдет потом? Если грант продлят, то мы могли бы сделать новый концентрированный проект, а если не продлят — то все разойдутся, и отдача будет гораздо меньше. Аналогичные проекты за рубежом продолжаются 12-15 лет, и только потом лаборатория передается на баланс Университета. Надеюсь, что и у нас так будет.

 Елизавета Благодатова

Фото: Сергей Ушаков